[§ 15] Фигуры на щитах. Их виды. Приращение и убавка эмблем.

§ 15. Фигуры.

На щите, выкрашенном избранною рыцарем краскою, он помещал какое-либо изображение, которое должно было отличать его щит от других. Фигур этих было бесчисленное множество, и напрасно было бы исчислять их, потому что геральдика всякой страны может создавать свои собственные эмблемы. Тем настоятельнее становится потребность подвести все их разнообразие под известные нормы и показать их различия:
1) по лицам, которым они принадлежали или к которым переходили,
и 2) по источникам, из которых эмблемы заимствовались.

Общее правило, в сущности ненарушимое, состоит в том, что фигура, эмблема, раз усвоенная гербу известного лица или известной фамилии и за ним утвержденная, не может произвольно подлежать никакому изменению: ни одна в нем черта не может быть ни прибавлена, ни убавлена без нарушения целости герба; но, тем не менее, есть обстоятельства, по которым щит или украшается новою эмблемою или лишается какого-нибудь атрибута, прежде на нем бывшего.

Западная геральдика признает в этом отношении девять разрядов гербов:
1) гербы коронованных глав (armoiries de la souverainite'), составляющие вместе с тем гербы тех государств, которые лицами этими управляются;
2) к гербам своих областей государи прибавляют нередко гербы тех стран, на которые они имеют притязания, которыми предки их владели и от которых, даже и тогда, когда они отторгнуты, не отказались еще вполне (armoiries de pre'tention);
3) в награду за подвиги, за особенные заслуги лицу, отличившемуся на каком-нибудь поприще, государь дарует свой герб (как бы награждает своим щитом) или к прежним эмблемам, в гербе бывшим, прибавляет новые, почетные. Этою уступкою (armoiries de concession) объясняется, почему в гербах многих знатных французских фамилий видим лилии, а в русских государственного орла;
4) гербы разных установлений Западной Европы: архиепископств, епископств, капитулов, университетов, обществ, компаний и корпораций (armes de communaute');
5) должностные лица, управлявшие областями, рыцарскими замками и т.п., прибавляли к фамильным своим гербам различные эмблемы как знак своего преимущества, своих прав и достоинств (armes de patronage);
6) фамильные гербы, переходящие в род по наследству, служат для отличия одного дома, одной фамилии от других (armes de famille);
7) для означения родственных связей, в которые одна фамилия чрез брак или другим путем приходит с иным родом, в главный герб вставляются прибавочные атрибуты (armes d'alliance);
8) кроме, однако, перехода герба по прямой линии наследства, гербы могут быть присвоены лицу или совершенно чужому, или не имеющему прав прямого наследства и притом переходят к таким лицам или вполне, или соединяются с их первоначальным гербом (armes de succession). Разрешение на это верховной власти считалось всегда необходимым;
и 9) лица, возведенные в дворянство за заслуги, не имея герба наследственного, избирают для себя эмблемы, которые обыкновенно напоминают тот род деятельности, то занятие, которым они стяжали себе это отличие (armes de choix). Этого рода гербы по большей части так ясны, что по ним можно читать историю лица и его фамилии (armes parlantes).

К какому бы из означенных разрядов герб ни принадлежал, он может быть или полный (armoirie pleine) или видоизмененный (brise'e). Вполне, без прибавки и убавки, герб переходил к старшему в роде и в этом виде сохранялся всегда в старшем поколении, а видоизменения в фигурах, красках означают гербы младших членов рода, равно как незаконнорожденных, наконец, лиц, обесславивших себя поступками неблагородными (armes diffame'e). Чтобы показать ту тесную связь, которая существовала в Западной Европе средних веков между жизнью рыцаря и его щитом, мы приведем описание того наказания, которому рыцарь подвергался за преступления. Он клялся при возведении в этот сан хранить честь, быть верным своему призванию, исполнять святые веления Cлова Божия. Велико поэтому было уважение к лицу, это звание носившему; не меньше, с другой стороны, была та кара, которая ожидала рыцаря, не оправдавшего общего к нему доверия. Как честь рыцаря отражалась на его щите - верном спутнике его подвигов, так щит же свидетельствовал об утрате чести. Провинившегося рыцаря взводили на эшафот, где на его глазах ломали его доспехи; щит, с которого стирали герб, привязывали к хвосту кобылы и влачили по городу, а герольд осыпал неблагородного рыцаря обвинениями и оскорблениями. После погребальной службы духовенство произносило проклятия 108 псалма, три раза спрашивали имя разжалованного, три раза герольд отвечал, что имя обесславившего себя человека ему неизвестно. После того выливали этому несчастному на голову чашу теплой воды, сводили его за веревку с эшафота, клали на носилки, переносили в церковь под покровом, и священники отпевали его, как бы умершего. Так церковь, благословляя витязя на подвиги чести, наказывала и кляла его за то, что он не исполнил данного им торжественного обета; а у щита отнималось лучшее его украшение - эмблема доблести.

За проступки менее важные щит и фигуры лишались только своей полноты и красоты; так, у рыцаря, который оказывался трусом, срезывали правый угол щита, а у того, кто бы убил военнопленного, укорачивали щит в ногах. Приметы эти выразительны и страшны, ибо были общеизвестны. Подобно тому и фигуры, будучи помещены в щите так или иначе, могли иметь совсем иной смысл, другое значение и, подвергаясь ничтожному, по-видимому, изменению, прямо свидетельствовали о вине лица. Между убавкою в гербе и проступком того, чей герб подвергался видоизменению, было соответствие; напр., Людовик Святой повелел, чтобы Жан д’Авен, оскорбивший свою мать, сохраняя в гербе изображение льва, впредь носил его без высунутого языка и когтей, как оказавшийся недостойным пользоваться этим отличием.

Все то, что уже было сказано о щите, его делениях, краске, преемственности эмблем, показывает, в каком соответствии всякая малейшая черта в гербе находится с действительною жизнью рыцаря. Не можем не привесть при этом следующего отрывка из Пиндарической оды древнего французского поэта Сент-Марта:

De l`a sont venus les escus,
Les armes qu'ores on voit peintes,
Amies qui jadis furent teintes
Dans le sang des premiers vaincus;
De l`a les crys et les devises,
Le metail avec les couleurs,
Dont, curieux en mille guises,
Ils ont blasonne' leurs valeurs*.
_____
(*) Отсюда происходят щиты, из вооружения, которые мы ныне зрим нарисованными, из вооружения, которое некогда было обагрено кровью первых побежденных. Отсюда - воинские кличи и девизы, цвета и металл [гербов], разновидностей коих тысячи; они знаменовали рыцарские достоинства (фр.).